Газопровод ТАПИ. Иллюстрация DW
Надана Фридрихсон
Вот-вот объявят тендер на выбор лидера в газовом проекте TAPI. Какие риски сопутствуют его реализации? И как поведут себя региональные игроки?
О перспективах газопровода TAPI, сопутствующих вызовах и позициях региональных игроков в интервью КАВПОЛИТу главный редактор газеты New Baku Post, политолог Тофик Аббасов.
— СМИ сообщают, что в ближайшее время будет объявлен международный тендер на выбор лидера консорциума в газопроводном проекте TAPI (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Об этом говорится в распространенном сообщении министерства нефтегазовой промышленности и минеральных ресурсов Туркменистана. Ввиду каких геополитических и внутренних процессов Туркменистан решился на реализацию газопровода TAPI?
— Все предыдущие годы Туркменистан, обладая внушительными запасами природного газа, сознательно осуществлял более чем сдержанную линию во внешней среде, что давало повод для утверждений о проводимой этой страной изоляционистской политике. Ашхабад, демонстрируя своеобразную версию государственного нейтралитета, оставался в фазе чрезмерно осторожных действий и касательно транснациональных нефтегазовых проектов.
Со сменой власти курс осторожных шагов во внешней среде сохранил свою актуальность. Однако ощутимые колебания на нефтегазовом рынке, активизация соседей в проектировании и прокладке новых маршрутов, эксплуатация запасов внушительных месторождений в ряде стран, которые считаются перспективными поставщиками энергоносителей, подтолкнули Туркмению к некоторой мобильности.
И если принять во внимание, что экономика страны имеет сырьевую основу и за природным газом зафиксирован явный приоритет, становится ясно, почему Ашхабад расширяет свое участие в международных проектах.
Диверсификация объемов и маршрутов отвечает долгосрочным планам правительства страны, которое добивается кардинального увеличения экспортного потенциала. Эти расчеты не беспочвенны. Доказанные запасы газа в стране внушительны: по средним оценкам иностранных источников – около 10 триллионов кубических метров, по данным местных прогностических центров — в полтора раза больше.
В любом случае, наличие реально эксплуатируемых и более 20 еще неразведанных перспективных блоков на суше и шельфе Каспийского моря дает основание полагать, что Туркменистан серьезно нацеливается на то, чтобы занять свое место в группе крупных газовых поставщиков и упрочить экономические позиции.
Проект TAPI является одним из ключевых для Ашхабада и в случае успешной реализации позволит стране значительно повысить индекс национального экспорта за счет поставок в южную Азию дополнительных 30 миллиардов кубометров природного газа в год. Это, вне сомнений, станет надежным подспорьем для страны в ее стремлении осуществить капиталоемкие реформы ряда отраслей, решения проблем социального блока, а также значительно укрепит геоэкономические позиции Ашхабада в турбулентном регионе.
Проект TAPI один из ключевых для Ашхабада, и в случае успешной реализации позволит стране значительно повысить индекс национального экспорта.
— Как это будет соотноситься с поставками газа в Китай?
— У Китая как у крупного получателя туркменского газа нет причин для беспокойства. Он уже застолбил за собой объемы месторождения «Галкыныш», которое значится в мировой классификации вторым после иранского блока «Южный Парс» по объемам запасов. Неслучайно китайская кампания CNPC заключила соглашения с «Туркменгазом» о разработке инфраструктуры и газораспределительной системы, которые в будущем и обеспечат транспортировку через Центральную Азию в Китай газа в объеме 25 миллиардов кубометров в год.
Аппетиты Поднебесной очень внушительны, и в будущем поток туркменского экспорта в эту страну будет только нарастать и превысит 70 млрд в год. А это отвечает растущим потребностям страны, оспаривающей лидерство США в мировой экономической гонке.
— Какие операторы могут быть заинтересованы в участии в проекте?
— Самые разные – от азербайджанских до китайских. Но, учитывая неформальный интерес к TAPI американцев, можно смело предположить, что ведущие позиции в консорциуме возьмут западные компании. Нельзя исключать, что лидером будет американский оператор.
В этом контексте имеет смысл сделать небольшой экскурс в недавнее прошлое. Вашингтон открыто лоббировал строительство нефте- и газопровода по схеме TAPI. Это восходит к 90-м годам прошлого века, когда американцы вольготно себя чувствовали на постсоветском пространстве и прилегающих к нему зонах, не испытывая никакого давления Кремля. Тогда кампания UNOCAL не без дипломатической поддержки Белого дома добилась максимума, убедив афганских талибов в целесообразности проекта. По их замыслу, нужно было прокладывать нефтепровод, а уж затем газопровод.
Нельзя исключать, что лидером в проекте TAPI будет американский оператор
Американцы умудрились пригласить высокопоставленных талибов в американский офис UNOCAL в Хьюстоне, где им были оказаны высокие почести. Но уже к 2001 году ситуация кардинально изменилась, и вызвано это было тем, что полевые командиры-талибы не сошлись на условиях транзитных выплат. Дипломатам США так и не удалось распутать клубок противоречий, и Белый дом, где восседал Джордж Буш младший, принял решение о смещении талибов. События 11 сентября только ускорили процесс их низложения, а начавшаяся война тем более перечеркнула все планы.
Тот геополитический запал, что заложен в TAPI американской дипломатией, и сегодня сохраняет свою силу. Он призван загнать в положение вне игры интересы так называемых недружественных стран. По этой причине американские и другие западные компании сконцентрированы на проекте, который видится более чем привлекательным не только с точки зрения глобального бизнеса, но и в плане перераспределения геостратегических паев.
Наравне с западными кампаниями доли могут заполучить и бизнес-структуры стран-участниц проекта, соседних государств, в том числе Азербайджана, Казахстана и других, которые владеют ситуацией на стремительно растущем нефтегазовом рынке.
— Нарушает ли газопровод интересы России в регионе?
— Бесспорно. С самого начала, когда в 1995-м году Туркменистан и Пакистан в Ашхабаде приняли протокол о намерениях по первичной версии этого проекта (Туркменистан-Пакистан), американцы патронировали профильные усилия, чтобы не допустить к процессу Россию и Иран. В таких важных вопросах, как контроль над стратегическими энергоносителями и монопольное право на доставку ресурсов, американцы ни с кем делиться не планировали.
США изначально прикладывали усилия, чтобы Россия и Иран не были вовлечены в процесс реализации газопровода TAPI
Хорошо понимая, что Россия владеет стратегическими трубопроводами, снабжающими Европу, США формировали новую конфигурацию Азиатской энергосистемы, уверенно прибирая к рукам все ключевые элементы создаваемых схем. И если принять во внимание, что даже такая, казалось бы, пророссийски настроенная страна, как Индия, после долгих раздумий дала согласие на американский вариант диверсификации маршрута доставки в Южную Азию, исключив из игры Иран, можно сделать вывод, что Дели согласился с лидирующей ролью Вашингтона.
— Как реализация газопровода TAPI соотносится с решением Ирана реализовать свой газопровод Иран-Пакистан-Индия? Случайно ли хронологическое совпадение?
— Географическая близость Ирана и наличие у него огромных запасов газа оставляет за ним не только простор для маневра, но и реальный коридор для влияния на ход процессов. Тут следует обратить внимание на то, что пока все предыдущие годы шли разговоры о строительстве новых магистралей, Тегеран проявил проворность и построил газопровод Туркменистан-Иран. Далее он подписал соглашение с Китаем о разведке газовых залежей стоимостью в 120 миллиардов долларов.
Имея выгодных потребителей под боком, он проявляет острожный оптимизм, понимая, что Афганистан как проблемная страна, возможно, и не сумеет обеспечить необходимую безопасность для TAPI. И если повторится история начала 2000-х, тогда шансы Ирана на доминирование в региональном раскладе значительно возрастут, и два таких крупных потребителя, как Пакистан и Индия, сами постучатся в двери к Тегерану. Во всяком случае, Иран свою ветку до пакистанской границы уже провел и ждет момента.
Иран уже провел свою ветку до пакистанской границы и ждет момента, когда ввиду региональных вызовов, Индия и Пакистан сделают ставку на Тегеран
Что касается совпадения, то, конечно же, это не случайно. Тегеран всеми силами противится плану изоляции, которого придерживается Вашингтон, и делает реальные шаги в восточном направлении. И если Исламабад сможет избавиться от наброшенной на свою шею американской удавки, очень даже может быть, что Иран свое возьмет.
Вероятность такого поворота высока, поскольку Пакистан неохотно идет на TAPI, видя в проекте İPİ (Иран-Пакистан-Индия) более привлекательную и безопасную альтернативу.
— Как Азербайджан оценивает газопровод TAPI, реализация которого ставит точку на разговорах о прокладке Транскаспийского газопровода?
— Азербайджан априори обладает несколькими преференциями, которые оставляют за ним мобильную роль. Технологическая готовность страны к любым прибавкам не вызывает никаких сомнений.
В столь актуальном вопросе, коим является прокладка Транскаспийского газопровода, он, естественно, заинтересован, ибо транзит дополнительных объемов с восточного берега принесет заметные прибавки в казну страны. Однако для Азербайджана, который рационально оперирует собственными ресурсами и готовится к большой перевалке из месторождения «Шахдениз-2», вопрос подводной трубы, конечно же, важен, но не настолько, как для Ашхабада.
Основными сторонами переговорного процесса по Транскаспийскому газопроводу остаются ЕС и Туркменистан. Да, Азербайджан с 2011 года тоже является участником этого формата, и уже имели место трехсторонние контакты. Баку заявлял и до сих пор утверждает, что готов предоставить свои транзитные коммуникации при наличии согласия между Брюсселем и Ашхабадом.
У Туркмении есть несколько богатых месторождений газа, где поистине сконцентрированы огромные запасы. Это Даулетабадское, Иолотанское, Галкынышское и другие месторождения. В условиях отсутствия магистралей доставки на выгодные рынки наличие огромных запасов нередко играет на минус.
Тем более Туркмения уже сталкивалась с этой проблемой, когда ценный экспортный природный ресурс просто пропадал. Да, есть технология сжижения газа и хранения в подземных емкостях. Но это недешевое удовольствие.
Потому туркменские власти в последнее время проявляют некоторую торопливость в реализации планов по созданию новых маршрутов доставки, прицеливаясь и к западному маршруту. Но насколько Ашхабад сможет перебороть противодействие России и Ирана при поддержке Евросоюза — вопрос открытый.
— Интересна роль Турции в реализации газопровода TAPI. Анкара продолжает вести переговоры с Россией по реализации Турецкого потока. Заинтересует ли Турцию газопровод TAPI?
— Не думаю, что этот проект кровно интересует Анкару. Нельзя исключать, что турецкие кампании могут принять участие в консорциуме, если и в самом деле начнется реализация TAPI.
Ашхабад не скрывает, что за то время, пока выразителем его газовых интересов выступал Газпром, ему пришлось мириться и с убытками, и с рыночной неповоротливостью. Продавать свой газ такому крупному потребителю, как Украина, приходилось не напрямую, а опосредованно (через Россию), да и вопрос ценообразования решали в основном российские профильные инстанции, за которыми было монопольное рыночное право.
Турция как страна, не владеющая природными запасами газа, заинтересована в прокладке Транскаспийского газопровода, который откроет перспективу транзита туркменского газа в Европу с использованием турецких газопроводных систем. Без этого Анкара не сможет найти себе выгодное место под солнцем TAPI.
Турция заинтересована в прокладке Транскаспийского газопровода, работа которого подразумевает использование турецких газопроводных систем
— Маршрут газопровода проходит по нестабильным зонам. Особенно в свете попыток ИГИЛ прорваться в Афганистан. Не смущают ли эти обстоятельства Ашхабад?
— Сегодня не только Афганистан, но и огромное пространство вокруг него является поясом повышенных рисков. И в таких тревожных условиях реализация TAPI вызывает множество вопросов. И главный из них – с кем и как работать, чтобы добиться стабильности.
Новое руководство во главе с Ашрафом Гани идет по стопам предшественников, контролируя только Кабул и отдельные точки. Вся страна по-прежнему находится в состоянии децентрализации. Местные полевые командиры, главы племен, мобильные вооруженные формирования так называемых джихадистов то кооперируются, то воюют друг с другом. По сути, Афганистан плотно погрузился в огненный исламский проект, который затуманивает и без того непростую участь многострадальной страны.
По свидетельству информированных источников, большинство в стране даже в мыслях не знает, что такое спокойная жизнь. Междоусобные распри, кочевой образ жизни большинства племен, открытость границ и проникновение на территорию страны контрабандистов и криминальных элементов только и делают, что превращают непредсказуемость в норму.
Особую опасность для сугубо мирных проектов региона представляют исламистские группировки, которые размножаются при участии зарубежных подрывных центров. Обращает на себя внимание любопытный факт: в рядах ИГИЛовцев и талибов есть уже туркменские формирования, которые прошли боевое крещение в Ираке и Сирии. Такие организации, как «Исламское движение Восточного Туркестана», или «Туркменские талибы», уже орудуют на севере Пакистана, на границе Туркменистана и Афганистана. Это как раз те самые ареалы, по которым должен быть проложен TAPI.
В рядах игиловцев и талибов есть уже туркменские формирования, которые прошли боевое крещение в Ираке и Сирии
Тем, кому предстоит приступить к реализации TAPI, придется иметь дело с разношерстной командой местных лидеров и командиров, чтобы договориться о конкретных выплатах по законам восточного базара. В условиях перманентного противостояния это непростое дело. И не будем забывать, что Афганистан сегодня является зоной интересов не только США, России, Китая, Пакистана и Ирана, но и Саудовской Аравии, действия которой в последнее время не всегда и не во всем совпадают с видениями Вашингтона.
— Кто из региональных игроков может взять на себя роль сдерживания угроз и вызовов?
— Кажется, Китай все же более дееспособен в решении проблем региона, ибо там заключены его долгосрочные интересы. Кстати сказать, у Пекина есть свое видение реализации внушительных запасов туркменского газа, и он предлагает маршрут Туркменистан-Афганистан-Китай. По соображениям авторов этого проекта, рисков при его прокладке будет значительно меньше, чем при варианте TAPI. К тому же имидж Китая в глазах многих влиятельных афганских групп и сил более позитивный, и это дает ему неоспоримые преимущества перед конкурентами.
Имея надежную площадку в соседнем Иране, Пекин сможет также использовать дополнительные рычаги воздействия на внутриафганский расклад и выстроить очень выгодную для себя систему координат.
При таком стечении обстоятельств ситуация может раскалиться не на шутку, ибо Пакистан сумеет коммутировать свои возможности в иранскую инфраструктуру, а Китай еще более удобно развернет в свою сторону Туркмению. И вопрос о том, насколько этому сможет воспротивиться Вашингтон, утратит свою значимость, потому как на газовом рынке Азии позиции США не сопоставимы с теми, что характеризуют возможности, сосредоточенные в европейском направлении.
Источник: Кавполит